Интервью со Светланой Пановой

Если бы нашей сегодняшней героине довелось бы выбирать короля музыкальных инструментов, она, без сомнения, выбрала бы человеческий голос. Нет, не оттого, что желание владеть им привело ее в профессию, которую она любит, и не оттого, что благодаря ему она стала солисткой оркестров Олега Лундстрема и Анатолия Кролла.

По мнению Светланы Пановой, одной из ведущих российских джазовых вокалисток, с помощью голоса можно передать тончайшие нюансы человеческой души, рассказать о любви, нежности, счастье. Именно голос помог ей достичь слияния двух, казалось бы, несочетаемых элементов – джазового вокала и интонации русской колыбельной песни – и выпустить диск «Колыбельные Светланы», который и послужил поводом для нашей встречи.

– Светлана, Вы джазовая певица, лауреат многочисленных музыкальных конкурсов, и вдруг альбом с колыбельными песнями. Чем вызван такой интерес к жанру, так скажем, почти народной музыки?

– Дело в том, что, когда родились мои дети, я начала скупать все колыбельные, которые только могла найти. Купила пластинки с записями Тамары Синявской, Марии Биешу в сопровождении симфонического оркестра. Исполнение великолепное, но абсолютно «недетское»: очень громко и, на мой взгляд, не так доверительно. А ведь укачивая ребенка, хочешь, чтобы звучало что-то проникновенное и ласковое. Я стала ставить детям Антонио Жобима: тихое пение под гитару с красивым, едва уловимым «бормотанием» делало свое дело – под эту фантастическую музыку, которая собирает стадионы, они великолепно засыпали. И вот тогда мне пришла в голову идея соединить джаз, звучание гитары и известные колыбельные мелодии. Меня поддержали мои друзья по оркестрам Олега Лундстрема и Анатолия Кролла – замечательные гитаристы Игорь Золотухин и Иван Рахманов, которые сделали прекрасные аранжировки, собственно, и определившие звучание песен, легших в основу диска. Хотя, на мой взгляд, я немного свободно обошлась с мелодией, в некоторых случаях достаточно вольно изменила ее. Именно по этой причине мой диск – это не просто колыбельные, это «джазовые фантазии», на музыку как классических авторов – Римского-Корсакова, Рахманинова, Чайковского, Танеева, так и достаточно современных Дунаевского и Блантера, которые, без сомнения, были очень «джазовыми» мелодистами.

Работая над записью, мы с моими друзьями-гитаристами старались сделали так, чтобы на выходе все получилось нежно и задушевно. К счастью, самым строгим судьям, моим детям, понравилось, но, что особенно приятно, когда девчонки подросли, они не только сами стали петь, но и с большим интересом слушали ту же музыку в ее классическом исполнении, а заодно и сравнивали, между прочим, не всегда в мою пользу. Говорили: вот эта вещь нам больше нравится в исполнении Елены Образцовой, а эта, мамочка, в твоем. То есть смотрели на музыку с разных сторон, оценивали по-своему. И это, признаюсь, особенно ценно! Мне кажется, что, когда ребенку предоставляется возможность смотреть на вещи с разных сторон, его взгляд на мир не будет зашоренными. Чем бы в будущем он ни занимался, станет стараться импровизировать, а не действовать по шаблону. 

– Но в данном случае другого, наверное, и не могло быть. Девочкам просто повезло с мамой-музыкантом, которая предоставляла возможность с раннего детства слушать разную музыку…

– Нет. Я считаю, что дело тут не в профессиональной принадлежности мамы. Открыть мир музыки ребенку может каждая мама. Даже самым крохотным полезно ставить Моцарта, музыка которого, как известно, структурирует пространство. Любая мама может познакомить малыша с шедеврами мировой музыки, благо сейчас достаточно большой выбор кассет и дисков со сборниками классических мелодий в аранжировке для самых маленьких. И совсем не важно, есть у мамы музыкальное образование или нет. Более того, абсолютно любая мама может и даже должна подарить своему ребенку колыбельную.

– Однако далеко не каждая мама может попросту даже петь… Отсутствие музыкальных способностей у мамы не повод отказывать ребенку в колыбельных песнях.

– Малышу неважно, есть ли у мамы слух, красивый ли у нее голос. Ему важно в первые дни своей жизни видеть доброе лицо, слышать плавную, размеренную речь, чувствовать любовь, ласку и нежность мамы. Пение мамы целительно для малыша. Именно материнская песня несет ребенку здоровье и спокойствие. Споет ли она ее сама, поставит диск или кассету и подпоет записанной на пленке колыбельной, – неважно, ведь главное достоинство этих песен в том, что они учат малыша реагировать на ласковые интонации. 

Не надо бояться, что малыш будет воспринимать звук из магнитофона как нечто чужое. Все колыбельные, как правило, поются мягким проникновенным голосом. Даже я, джазовая певица с очень сильной активной подачей голоса, исполняя колыбельные, постаралась убрать всю «силу», оставив лишь мягкие и проникновенные интонации. Хотя там есть и джазовые эксперименты.

– И как под них спится?

– Собственно говоря, прежде чем записывать диск, качество этих колыбельных, их соответствие жанру я проверила на своих детях, на детях своих знакомых и, конечно, на себе. Ведь взрослым, постоянно живущим в состоянии стресса, тоже весьма полезно на сон грядущий послушать спокойную мелодичную колыбельную. Как показал мой личный опыт, как бы ты ни был возбужден, на шестой-седьмой мелодии сон обязательно приходит.

– Из этого следует, что все задуманное получилось. А не сложно ли было перекладывать классику на джазовое звучание?

– Очень сложно. Взявшись за реализацию этой идеи, я была очень самонадеянна. Когда в первый раз приехала на студию и посмотрела на то, как долго записывает музыку гитарист, меня это сильно возмутило: помню, я даже сказала, что сейчас покажу, как надо писать на студии песни. В итоге за каких-то полчаса я записала четыре колыбельные, которые оказались ужасны. Обнаружилось, что русский текст на джаз сразу не ложится, надо было искать какой-то иной подход. 

В течение года после этого печального опыта у меня был достаточно тяжелый период, когда я искала, переделывала, варьировала. На русском языке петь ритмичную джазовую мелодию сложно. У нас есть определенные устойчивые ударения. И если американцы спокойно обращаются со своими словами: первый или последний слог они могут спокойно сымпровизировать, несколько раз его повторить, и это не портит музыкальную ткань, то в русском языке вот такое вольное обращение со словами недопустимо. Такие «опыты» звучат искусственно, неискренне и даже порой смешно. А когда речь идет о произведениях для детей, это тем более недопустимо. Но все было не зря. В процессе моих творческих поисков мне довелось сделать много открытий: выверяя тексты в библиотеке, я обнаружила, что многие из них далеки от первоисточников, в которых изначально было заложено еще больше любви и нежности. И во все это надо было привнести какую-то джазовую краску, но очень аккуратно, чтобы не повредить музыкальную ткань, чтобы человека, не понимающего джаз, этот опыт не оттолкнул. Хотелось сохранить камерность, сердечность, ласку, то есть все то, что свойственно детям и детству вообще.

– Кстати, о детстве. Какое отношение к музыке и песне было в доме вашего детства?

– Нельзя сказать, что я родилась в семье музыкантов: моя мама врач, папа ученый. Тем не менее, мама моя все время пела. Когда она что-то готовила, то кухня наполнялась не только ароматами, но и романсами, – помню, как меня это удивляло. Ну и, конечно, бабушка-сибирячка, которая все сибирские песни распевала с таким чувством, с такой тоской… 

– А Вы, как благодарный слушатель, подхватили это все и запели. В каком возрасте это произошло?

– Не так быстро, как может показаться. Наверное, серьезный интерес к пению проявился классе в десятом, когда встал вопрос о поступлении в институт. В отличие от родителей, которые видели меня студенткой института нефти и газа, я, на тот момент уже два года серьезно занимаясь после окончания музыкальной школы пением и музыкой, решила все-таки пойти в музыкальный вуз. Удача мне улыбнулась не сразу: в первый раз я провалилась, потом поступила в джазовую студию «Москворечье», обучаясь в которой, попала на джазовый фестиваль и, услышав диксиленд, окончательно влюбилась в это искусство! Кстати, тем, кто не знаком с джазом, не знает его, я бы рекомендовала вместе с детьми идти именно на диксиленд, потому что это настолько доверительная, открытая, веселая музыка, что эмоции, которые она вызывает, никаким другим словом, кроме как восторг и счастье, не назовешь. И именно этим простым и громким восторгом ребенка можно заразить!

– А в музыкальную школу Вы с удовольствием ходили?

– Как и большинство детей, последние два года как из-под палки. Не надо этого бояться, такой этап проходят все дети. Мне очень импонирует позиция директора музыкальной школы, в которой сейчас занимаются уже мои дети. Как-то он сказал, что наступает такой период, когда ребенок говорит: «А на кой мне это надо?» И вот тут родителям следует проявить характер – сделать все возможное, чтобы ребенок не отказался от занятий. Уговорить, убедить, поддержать. Потому что, развиваясь, мы преодолеваем трудности, и они есть в любой области, будь то музыка или авиамодельный спорт.

Я думаю, что способности к искусству – музыке, танцам, рисованию – заложены в любом ребенке. Поэтому ему надо дать возможность развивать себя во всем. Другое дело, это определенная степень талантливости в той или иной области, которую родителям важно заметить. Поэтому, повторюсь, ребенку надо позволить проявить себя во всех сферах, и это значит не только предоставить поле деятельности, но и оказать поддержку, которая потребуется ребенку, когда он столкнется с первыми трудностями, а они обязательно будут. И тогда в определенный момент зерно, брошенное родителями на ниву детского потенциала, даст всходы.

– Светлана, не секрет, что сегодня многие женщины откладывают рождение детей на потом: сначала надо сделать карьеру, чего-то достигнуть. Вы же каким-то образом сумели совместить и успешную профессиональную деятельность, и материнство, причем помноженное на два, да еще с такой маленькой разницей. Не тяжело ли было решаться на второго ребенка?

– У меня в жизни так сложилось, что к рождению Маши я уже успела проявить себя в качестве певицы в оркестрах, поэтому к материнству я подошла осознанно, у меня было вполне сформированное желание иметь ребенка. Со вторым хотелось повременить, чтобы между детьми была разница года четыре, но победила любовь, и на свет появилась Соня. Безусловно, колоссальную поддержку мне оказал муж, который не только помогал, но и вселял в меня уверенность, что все у нас получится. 

– Светлана, не могу не спросить о том, как проходили роды. Наверное, во время схваток и родов Вы пели?

– Нет, я не пела, я дышала по методике, которую освоила на курсах для будущих мам. Кстати, в свое время я ходила на занятия по подготовке к родам в воде, однако в дальнейшем отказалась от этой идеи. Но это отдельная история. Вообще к рождению детей я подходила очень серьезно: кроме курсов, ходила и в бассейн, и изучала различные практики и методики. Тем не менее, в первых родах было действительно не до пения. Я рожала в обычном роддоме, где мне просто приходилось выживать. Представьте себе: целая палата рожениц, стоны… Я думаю, что если бы я стала петь, меня бы попросту не поняли. К тому же во время родов надо все-таки сосредотачиваться не на пении, а на своих ощущениях.

Кстати, по поводу сосредоточения. Расскажу вам забавную историю. Когда я рожала Машу, акушер сказал мне тужиться, что я и начала делать. А куда тужится певица? Правильно, наверх, чтобы послать звук. Звука я не воспроизвожу, ребенка, как вы по нимаете, тоже, вместо этого имею красное лицо и разгневанного акушера. «Куда ты тужишься? Тебе надо в противоположную сторону!» Так что моя вокальная подготовка при родах сказалась… Вторые роды оставили куда более приятные воспоминания, но все равно думалось в тот момент совсем не о пении. Хотя действительно полезно на выдохе издавать какой-то долгий протяжный звук. Но я почему-то этого не делала. Быть может, из-за того, что голос у меня достаточно громкий, и если бы я начала что-то тянуть, а тем более петь, то точно кого- нибудь шокировала. 

Но что касается пения, то могу ответственно заявить, что очень полезно петь в период беременности. Во-первых, кровь во время длительного выдоха, сопровождающего пение, очень активно насыщается кислородом, во-вторых, пение – это самое настоящее общение мамы и будущего малыша. Ведь он все слышит.

– Продолжали ли Вы выступать во время беременности?

– Да, примерно до пятого месяца, пока это было эстетически возможно, я занималась профессиональной деятельностью. Единственный случай, когда мое дитя воспротивилось этому, произошел в одном из джазовых клубов, когда замечательный барабанщик из оркестра Олега Лундстрема устроил какую-то невероятную активную импровизацию. В этот момент все грохотало не только снаружи, но и внутри меня. И, по-моему, все это на Маше – а именно она тогда была у меня в животе – сказалось. Старшая дочка активно на все реагирует. У нее очень подвижная нервная система. Соня же совсем другая, видимо, потому, что с ней все было спокойно и размеренно. На мой взгляд, когда беременность протекает в тишине и покое, ребенок таковым и рождается. А если уж будущей маме все же хочется пойти, к примеру, на джаз, то уж лучше идти на симфоджаз, потому что (на собственном примере убедилась) некоторые барабанщики могут разбудить в ребенке зверя, даже если этот ребенок еще находится в животе.

– А не разбудил ли он музыкальный талант? Вопрос не как к маме, а, скорее, как к педагогу: видите ли Вы в своих детях хороший музыкальный потенциал?

– Безусловно, как музыкант, я достаточно рано начала заниматься с ними. Я покупала различные «попевки» с рисунками – это такие маленькие книжки, в которых рядом с картинкой написаны буквально две-три нотки, по которым вместе с малышом можно воспроизводить самые простые мелодии. Мы садились за пианино, рассматривали и обсуждали картинку, я придумывала какие-то сказочки, а затем пела вместе с дочками эти две-три нотки. Конечно, они пели фальшиво, неправильно, но я все равно делала все для того, чтобы их похвалить, чтобы их амбиции взрастить. Ведь им так важно услышать, что ты никогда не видел такого талантливого ученика, не слышал ни одного ребенка, который так замечательно поет. И вот эти незатейливые занятия потихонечку формируют вкус к музыке, потребность в ней. Так же, как мы приучаем ребенка чистить зубки, мыть руки, учим читать, надо приобщать и к музыке да и к культуре вообще. Пока ребенок мал, нужно потратить это время на то, чтобы заложить в его душу как можно больше «нужных зернышек», которые при благоприятном уходе обязательно дадут всходы. Не надо сразу пытаться играть маленьким детям Чайковского и Рахманинова – совсем крошечного ребенка можно подносить к инструменту и показывать ему, как «медведь ходит», как «птички поют». Это большая тема, которая, несомненно, заслуживает отдельного разговора. К сожалению, очень часто в детских журналах рассказывается о том, как кормить, как поить, как ухаживать за ребенком, и в то же время практически не встречаются статьи о культуре приобщения к искусству. Уверена, что любой маме будет интересно узнать, как надо ходить с ребенком в музеи, как научить его не бояться больших картин. 

Но вернемся к музыке. Также, когда девочки были маленькими, я ставила им детские песенки на кассетах, под которые они сначала играли, потом стали повторять слова, затем фразы, куплеты. И вдруг через некоторое время ты замечаешь, что ребенок сидит, что-нибудь делает, рисует и при этом бубнит себе под нос какую-то детскую песенку. И бубнит ее правильно! И вот в этот момент вас настигает чувство эйфории: ваш труд не потрачен зря. Это может произойти через год, может и через два. Вероятно, на время ребенок даже откажется от музыки. У нас так было, когда девчонки сказали мне, чтобы я больше не ставила им детские песни, потому что они выросли. И не надо настаивать: выросли, значит, выросли. У детей обязательно найдется хорошая альтернатива! Мои, отвергнув детские песни, вдруг увлеклись группой «Секрет» – потрясающая группа с мелодичными композициями, прекрасно подходящими для музыкального воспитания детей! И вдруг через какое-то время они вновь вернулись к детским песням, но уже с другой позиции: им стала интересна сама музыка. Ребенок ведь как росток дерева, который выкидывает разные веточки. Причем дерево растет медленно, надо набраться терпения и вкладывать, вкладывать, вкладывать… Но по прошествии времени вы будете радоваться полученному результату. К примеру, я не любила ходить в музыкальную школу, но родители говорили, что надо, и вот, пожалуйста, результат. Глядя на своих детей, могу утверждать, что им эти занятия даются легче, тем не менее, и они иногда капризничают, но я настаиваю на том, что школу они должны закончить, а вот потом могут делать все, что хочется.

– Кстати, а что хочется?

– Расскажу удивительную историю, которая недавно произошла. Маша сидела делала математику и вдруг говорит: «Мам! Я хочу расслабиться: пойду на пианино поиграю!» Для меня это было шоком, поскольку со мной в 4-м классе такого точно не происходило! Чтобы я расслаблялась за инструментом?! А она садится и расслабляется, что-то там музицирует, и меня это радует!

– Соня так же расслабляется?

– Соня пока пребывает в муках творчества, но почемуто у нее занятия музыкой идут легче. Может быть, просто потому, что она вторая. Говорят же, что второй, третий, четвертый ребенок более самостоятельный, потому что на первого ложится вся наша любовь, все наше внимание, которое, может быть, и не требуется ему в таком количестве. А когда рождается второй, то, уже насытившись этим явлением ребенка в доме, его не так теребят, а он в свою очередь сам по собственной воле подтягивается за старшим. С третьим, говорят, еще легче. А где пять, там вообще полное счастье (смеется)! 

– Это радует и обнадеживает! А что Вас в жизни успокаивает?

– Меня успокаивает огромное желание сделать этот мир лучше! Наверное, именно поэтому я и записала свой диск. Посвятив его своим родителям, я хочу напомнить, что роль родителей огромна и значительна, чтобы люди воспринимали материнство как культ. Очень хотелось бы, чтобы мужчины относились к матери, женщине с уважением, чтобы они были ответственны за своих детей. Даже если у мужчины и женщины что-то не сложилось, ребенок от этого страдать не должен! Я верю в то, что в обществе все же будет культ семьи, культ ребенка! Учить этому невозможно, какие-то назидательные советы люди не слышат. Ребенок должен расти в любви и радости, тогда, став взрослым, он сам таким будет. Начинать надо с малого, с тех же колыбельных. Кстати, мой папа мне пел такие песни, и я об этом вспоминаю с теплотой. Но если папа не может петь, то почему хотя бы не поставить пластинку, не посидеть рядом, просто не послушать ее вместе. Конечно, ребенок маленький, и ждать благодарности глупо. Он не кинется к тебе на ручки и не скажет: «Спасибо, папа дорогой!», но поверьте мне, что все вернется сторицей! 

rastim_6